У вас секса нет?

И почему это народ так возмущает утверждение, что у нас нет секса, мне лично непонятно.

Допустим, я сижу дома. И мне захотелось. Ну, я высовываюсь в окошко, вижу, женщины идут. Я им, то есть, кричу: "Эй, вы, …, идите сюда! Здесь вас так отдерут! Давайте скорее!". А они, то есть, радостным криком отвечают: "Да, давай, идем! Лестницу скорей спускай!".

Но в действительности-то ведь все не так. Они просто обидятся. Начнут милицией грозить. Получается, что одна только мысль по отношению к ним, что их, видите ли, можно отодрать, для них оскорбительна. То есть они и не такие вовсе, а какие-то воздушные, что ли.

Ну пусть не так вульгарно я буду им из окна кричать, а, например, подойду деликатно, цветы там подарю, поухаживаю год или два. Но просто ведь тогда и откажут мне деликатно, через год там или через два.

А как же все эти картинки, все эти фильмы, все эти разговоры серьезные и не очень? А дети как же? И я начинаю подозревать, что все это – гигантская невообразимая мистификация. А в действительности и нет ничего. И плохая демография тому подтверждение.

Это – как летающие тарелки, их только ленивый не видел, по телевизору показывают, симпозиумы собирают, диссертации защищают, книги пишут. А тарелок-то никаких и нет.

Но ведь если вы публично усомнитесь в существовании летающих тарелок, вас ведь тоже осмеют.

Только вы не подумайте, что я какой-то убогий. Всех этих дел, подходящих под определение секса, в моей жизни очень даже достаточно: работа, домашнее хозяйство, машина, дача опять же на мне.

Наверное, и у народа все это есть, потому он и возмущается.

 

И Горьмухин

Тверь, декабрь 2006 г.